Вечером передали, что предстоящая ночь в Москве и области будет самая холодная за всю прошедшую зиму: до -37 "С. На следующее утро мы намечали поездку на подводную охоту под Можайск, то есть в самом холодном направлении от столицы — северо-западном. Думаете, мы отказались от поездки или, хотя бы, нас это смутило? Ничуть не бывало. Скорее, наоборот — подстегнуло. Ибо охотиться при температуре воздуха ниже -29 °С нам еще не приходилось. Естественно, нас, считавших себя настоящими мужчинами, тянуло на рекорд.
Итак, самая ранняя электричка привезла меня, Сашу и Юру в Можайск. К сожалению, прямой автобус к тому месту на Москве-реке, где мы собирались охотиться, должен был быть по расписанию лишь через полтора часа, и мы избрали окольный, но более быстрый путь. От остановки, где нас высадил другой автобус, предстояло идти 2 километра. Мы подняли воротники своих телогреек, взвалили рюкзаки на спины и пошли. В Можайске в это время было -31 °С.
Когда вышли к реке, холода уже не чувствовали. Ходьба с рюкзаками и пудовыми грузовыми поясами разогрела нас настолько, что под многочисленными одеждами было даже жарко. Сильнейший мороз только лица нам здорово нарумянил, да сосульки повесил на усах, бровях и меховых воротниках.
Река так сильно парила, что стоя на берегу, мы не видели воды. Еще издали заметили, что лес вдоль реки белый. Зимой при температурах воздуха -15 *С и ниже — это явление частое, и мы к нему были готовы, но то, что увидели в этот раз, нас просто поразило. Во-первых, не только прибрежные деревья и кусты были одеты в белые одежды, как обычно, а весь пойменный лес. Во-вторых, эта сказочная одежда была необыкновенно толстой и пушистой. Самая тоненькая веточка или травинка имела трехсантиметровую хрустально-снежную оболочку. Лишенный листвы, обычно прозрачный зимний лес, вновь стал тенистым. Но "тенистым" не в смысле темным. Напротив, большое яркое солнце с совершенно безоблачного неба заливало все вокруг нежно-розовым, радостным светом. Этот свет отражался от огромных белых сугробов, тысячекратно преломлялся между ветками хрустальных кустов и деревьев.
Войдя в лес, мы зачарованно озирались, не имея возможности словами выразить свой восторг от окружающей красоты. Только охали и ахали. А я клял себя последними словами за то, что не взял фотоаппарат с цветной пленкой. Какие бы могли получиться слайды?
Пройдя немного по лесу, остановились у старого, засыпанного толстым слоем снега, кострища. Сбросили рюкзаки, грузовые пояса и сразу отправились за дровами для костра. И тут столкнулись с неожиданным препятствием. Нет, сухих деревьев и веток было достаточно, но стоило их тронуть, как прямо нам на головы и за воротники обильно сыпался снег. Впрочем, это препятствие было не только легко преодолимо, но даже вызывало у нас смех и необъяснимое веселье.
Переодевались мы около жаркого костра. Сначала всегда готовим снаряжение: пристегиваем куканы к грузовому поясу, вынимаем маску, ласты, ружье, приворачиваем наконечник к стреле... увы, в чехле у меня нет стрелы! Дома забыл! У друзей, как тут же выяснилось, запасных нет. Что делать? Домой за стрелой не сгоняешь — 4,5 часа в один конец. А Юрий с Сашей вместо того, чтобы посочувствовать, начали подтрунивать надо мной и всячески изощряться в остроумии. Они были просто в ударе: измышления "о чем я думал" дома, предположения о редкостной удаче, ожидающей охотников в реке в такой невиданный мороз и т. д., сыпались, как из рога изобилия. И, может быть, поэтому я на удивление легко перенес этот удар судьбы.
Но не сидеть же сложа руки у костра, когда мои друзья вот-вот уйдут в воду? Решил сделать острогу (сразу должен заметить, что острога является браконьерским орудием лова только в том случае, если ею пользоваться, находясь вне воды). Четырехзубец насадил на иглу кукана и жестко скрепил их изолентой. Затем выломал палку и к ней все это примотал. Получилось корявое, но все же оружие.
Одевался я уже в одиночестве. И как только этот непростой процесс завершился, поспешил по протоптанной в снегу ребятами тропинке. Тропинка привела к наиболее удобному, как они посчитали, месту входа в воду. Точнее, не в воду, а сначала на припай льда, метров пять по нему, а потом уж и в воду.
Сильный мороз давал себя знать. Чтобы нога легко вошла в ласт, мы всегда смачиваем и то и другое. В этот раз, хотя я все делал быстро, но гидрокостюм и ласты покрывались коркой льда быстрее, чем я успевал их надеть. С маской — та же история. Ее положено ополоснуть, протереть изнутри и снаружи, но, опять же, лед покрывал стекло быстрее, чем я успевал это сделать. На стекле лед держался исключительно прочно и его пришлось долго смывать под водой. Однако пока прилаживал маску к лицу, на стекле вновь образовалась ледяная корка. Внешне прозрачная, а ничего через нее не видно. Поэтому первые пару минут плавал, как с завязанными глазами. Мою палку — острогу пришлось отрывать от припая льда, на котором я ее оставил пока с маской возился.
Вот так мороз вмешивался в каждое мое действие вне воды. Зато в воде нам действительно безразлично: что -1 "С, что -31 "С. Разве что, наличие припая льда вдоль берегов реки, в кромку которого непременно два-три раза за охоту врежешься лбом.
Со мной и Юрой в этот раз было два неприятных эпизода, связанных с этим молодым и прозрачным льдом. Двигаясь вдоль его кромки вверх по течению и постоянно ныряя, мы незаметно попали под лед, который в этом месте выдвинулся этаким языком к центру реки и оказался на нашем пути. Конечно, когда надо всплыть и вдохнуть, а сделать этого не можешь — ощущение не из приятных, но для опытного, не паникующего подводника ситуация далеко не критическая.
На рыбе сильный мороз, как и на нас, тоже никак не отражается, так как температура воды практически не изменяется. Летнюю активность рыба давно уже потеряла и в ожидании весны находилась теперь в заторможенном состоянии. Плотвы и окуней было довольно много, но, в основном, мелких. Наколоть их моим оружием было не сложно, при условии, если рыба находится не над илистым дном. Если под рыбой ил, то обычно не протыкаешь, а загоняешь ее в мягкий грунт, после чего надо нырять и отыскивать рыбу на ощупь.
Так, за 3 часа охоты у меня на кукане образовалась компания из 25 рыбок. Мне даже удалось заколоть одну небольшую щучку. В воде я встречался с ребятами, и у них добыча бьиа почти такая же. Александр видел хорошую щуку, килограмма на 2, но та, вероятно, давно знакома с подводными охотниками и на выстрел его не подпустила.
И все же за утренние испытания судьба решила меня вознаградить. Я плыл против течения прямо над границей песчано-илистого ложа реки и подводных зарослей канадской элодеи. Увидел торчащую из травы голову хорошего окуня и сразу ударил своей острогой. Поднялось немного мути, я сразу же потерял рыбу из виду, но был уверен, что промахнулся, так как острога глубоко ушла в дно. Удирающий через траву окунь всегда оставляет дорожку мути. Я осмотрелся вокруг — дорожки не было. Может, остался на месте? Подождал, когда течением стащит муть. И точно: вот он, стоит в том же месте и в той же позе. Второй раз я не торопился, подвел четырехзубец поближе и бил наверняка. Острога не провалилась, как первый раз, а увязла в чем-то упругом. Есть! Рукой для надежности не подхватываю (подумаешь, окунь!) и вытаскиваю острогой его из травы. Но вслед за "окуневой" головой появляется не темно-полосатое окуневое тело, а светло-серое, круглое, похожее на толстый шланг. Чем больше я вытягивал из травы этот "шланг", тем больше и больше мои глаза под маской расширялись от удивления и неожиданности. Угорь! Да какой! А я с ним обращаюсь, как с какой-то малявкой. Опомнившись, схватил рыбину руками, отстегнул иглу кукана и быстро проткнул ею упругое, скользкое тело. Теперь пусть извивается и рвется — не уйдет.
На берегу друзья поздравили меня с такой крупной добычей (угорь весил 1,9 кг) и особенно с тем, что взял я ее без помощи ружья. Разожгли потухший было костер. Разложили для подогрева завернутые в фольгу бутерброды. Сняли с себя все подводное и облачились в походное. Юрий, когда регулировал в воде свою плавучесть, забыл закрыть в гидрокостюме клапан и, естественно, промок. Теперь он стащил с себя всю мокрую одежду и надел сухую, запасную. Голый человек среди снега, да в такой мороз — согласитесь, зрелище впечатляющее. В этой связи вспоминается один из фильмов замечательной серии "Подводная одиссея команды Кусто", где профессиональные подводники после погружения среди льдов всего за один час "достигли крайней степени переохлаждения", попросту говоря, жутко замерзли. Я понимаю, что в это трудно поверить, но мы, действительно, не мерзнем ни в реке, ни около нее. Бывало, до 8 часов проводили в воде в начале марта, и не потому, что обладаем уникальными физическими данными, а потому, что имеем хорошее снаряжение. Оно неказисто на вид, наполовину сделано на "коленке", но результат говорит сам за себя.
В этот день выдающийся мороз еще раз напомнил о себе. Сколько мы не грели бутерброды, как не поджаривались и не подгорали их наружные слои, внутри они никак не могли оттаять, и смерзшиеся ломти хлеба с маслом и колбасой не удавалось разъединить. С таким явлением мы столкнулись впервые.
Поев, напившись горячего чая с шиповником из термосов и вдоволь помлев у костра, начали, не торопясь, собираться. Увы, надо уезжать. А, право, так бы сидели и сидели...
Так прошел день 12 февраля — самый холодный день 1994 года.
(с) Дом Рыбака - 2001