Когда, в очередной раз, в пробитой осколком снаряда ноге открылась рана, Леонид Александрович Логвинов пал духом. Уж сколько лет, как минула война, а тот танковый бой кровью и болью напоминает о себе. "Эдак никогда не избавиться мне от печати неполноценности — инвалид 3-й группы", — с грустью думал бывший фронтовик. Постепенно рана вновь затянулась, и на прощание доктор посоветовал своему пациенту: "Надо вам, Леонид Александрович, спортом заняться, не холить свою ногу, а наоборот — тренировать и укреплять ее. Лучше всего плавать. Вот, к примеру, подводная охота — занимательно и полезно". Эта рекомендация врача и послужила толчком к увлечению на всю жизнь.
Сегодня Леонид Александрович, вероятно, старейший из подводных охотников нашей страны. Отметив уже свое 70-летие, этот неутомимый человек продолжает активно охотиться. Еще недавно ему приходилось делить свою страсть с научной и административной деятельностью. Кандидат технических наук, вчерашний руководитель крупного конструкторского бюро одного из московских НИИ, сегодня Логвинов — пенсионер. Переход в новое качество не был для него сложным. Никакого отчаяния или страха, которые, увы, преследуют многих в период такой коренной ломки всего уклада и привычного ритма жизни, он не испытывал. Напротив, весь вид новоиспеченного пенсионера говорил о том, что человек чего-то очень долго ждал, ждал и, наконец, дождался. Он с радостью говорил друзьям: "Теперь ничто не будет мешать мне охотиться. Буду ездить когда захочу и сколько захочу!" И ездит. Круглый год, в том числе и зимой, независимо от погоды и прозрачности воды. Обычно не реже двух раз в неделю собирает он свой видавший виды рюкзачок, вешает на себя пояс со свинцовыми грузами и отправляется на вокзал. Иногда встречается там с коллегами-подводниками и едет в компании, а чаще — один.
Кстати, у Леонида Александровича среди подводных охотников очень много друзей и хороших знакомых. И хотя некоторые из них не ладят между собой, однако отношения со своим старшим товарищем у всех хорошие. Без сомнения, это говорит не только о мягкости, покладистости его характера, но и о мудрости много пожившего и повидавшего человека. Все мы, несмотря на то, что и в ученых, и в воинских званиях давно его обогнали, считаем своим долгом после каждой поездки на охоту позвонить ему и доложить о результатах. Поэтому у него всегда можно узнать, какая на том или ином водоеме сейчас прозрачность воды и какая есть рыба, а заодно и получить полезные советы. Сам Леонид Александрович не ограничивается одними и теми же местами охоты, он всегда в поиске. На это не просто решиться, ибо поездки на неизвестные водоемы очень часто оказываются неудачными по независящим от охотника причинам: то мутная вода, то полностью отсутствует рыба и т. п. Получив от Логвинова нужную информацию, многие из нас обязаны ему за удачную охоту на новой рыбной реке или участке реки, которые он ранее разведал и не посчитал возможным скрыть от охотничьей братии (увы, последнее совсем не редкость среди рыбаков и охотников).
У Леонида Александровича действительно много достоинств и как у человека, и как у подводного охотника. Но мне бы не хотелось, чтобы у читателя сложилось впечатление, будто речь идет о человеке выдуманном, идеальном, а не о реальном, живом. Есть у него странные привычки, нам до сих пор непонятные, хотя уже многие годы мы воспринимаем их как должное, без удивления. Ну, например, старейший охотник обладает незаурядными конструкторскими и даже изобретательскими способностями (у него несколько удостоверений на изобретения). И тем не менее все его подводное снаряжение выглядит так, будто оно сработано топором. Почему-то дядя Леня (так мы его называем между собой) предпочитает все делать "на колене", на проволочках и веревочках. Увидев в нашем снаряжении новинку, уже проверенную практикой, он и не пытается применить ее у себя. Даже если ему подарить готовый кукан, наконечник или еще что-либо, то очень скоро они у него куда-то пропадают. И вновь появляются "проволочки и веревочки". Порой мы думаем, что наш друг умышленно идет своим и явно не лучшим путем лишь для того, чтобы держать себя в тонусе: снаряжение его постоянно ломается, рвется и протекает, а преодоление пусть искусственных, но трудностей требует постоянной активности, борьбы, не дает расслабиться. В то же время мы плаваем с клапаном на трубке, который много лет назад придумал и первым сделал Леонид Александрович. Это очень удачная и необходимая деталь снаряжения для подводной охоты в различных условиях. Логвинова по количеству и качеству подстреливаемой им рыбы трудно назвать выдающимся подводником, но регулярные и частые поездки на охоту приносят свои плоды.
Из нашей компании больше всех ежегодно добывает угрей именно он. За ним числится самый большой подстреленный угорь — 2,9 кг. За всю свою охотничью карьеру никто из нас не добыл камбалу больше, чем это удалось дяде Лене. Калкан, взятый им у берегов Бетгы на Черном море, потянул целых 12 килограммов! В раскрытую пасть высушенной головы этого уникального экспоната влезает мужской кулак! Я много раз ездил и продолжаю ездить на охоту с Леонидом Александровичем, и часто эти поездки запоминаются каким-нибудь необычным, поразившим меня фактом.
...В тот зимний студеный день, чтобы добраться на охоту до речки Руза, мы с ним дожидались автобуса на станции Тучкове. Рейсовый автобус, должно быть, не выдержал столь сильного мороза (-29 °С), сломался, и мы вынуждены были около часа ждать следующего. Дядя Леня был в своих всепогодных болотных сапогах, надетых на... два простых носочка. Правда, ботфорты поднял. Согласитесь, трудно понять взрослого человека, отправляющегося в лютый мороз на целый день на природу в простых резиновых сапогах. Тогда я впервые услышал от него жалобу на мороз и закоченевшие ноги.
...Однажды летом с двумя друзьями я приехал на Москву-реку в район Можайска. На берегу встретились случайно с Леонидом Александровичем. Он охотился уже второй день на разных участках реки, постепенно сплавляясь на надувной лодке вниз по течению. Ночевал в своей палатке. Уезжали в Москву вместе в тот же день. Когда собрали свои пожитки, вызвались помочь донести часть вещей своего старшего товарища. Каждый из нас троих взял в одну руку по объемной и тяжелой его вещи. На дяде Лене был полный, хоть и небольшой рюкзак и в руках еще что-то. Вот тут-то мы и ужаснулись от мысли, что, не повстречай он нас, пришлось бы ему все тащить самому. Рюкзак, свинцовый пояс и еще три тяжелых поклажи! С нас летнее послеобеденное солнце какой уж пот сгоняло, а каково было бы человеку на четверть века нас старше и под тройной нагрузкой?! Действительно, наш дядя Леня — человек незаурядный.
...Кто ходил по глубокому снегу, знает, как это тяжело. Если же на снегу образуется не слишком прочный наст, такая ходьба превращается в настоящее испытание. Неся на себе 40 кг дополнительного груза, охотник одной ногой становится на наст, как на высокую ступеньку, и огромным усилием выносит тело вверх. В следующее мгновение снежная корка продавливается, и он снова оказывается на "нижней ступеньке". При такой ходьбе ширина шага не более длины ступни. Скорость передвижения — черепашья, а затраты сил и энергии — геркулесовы. Лезешь, бывало, через такой весенний снег из последних сил, обернешься, а дядя Леня совсем не отстает — на пятки наступает. Будто нет на нем такого же груза, как на мне, будто он, так же как и я, не проплавал в тесном, обжимающем гидрокостюме целый день!
Когда мы с друзьями-подводниками начинаем задумываться о своем будущем, о том, что ждет нас через 10 или даже 20 лет, то так или иначе это будущее связываем со своим любимым делом — подводной охотой. Мы не хотим завершать свою жизнь в скверике на скамеечке, с потухшим взором и полным отсутствием всяческих желаний. Не мужское это дело. Мы должны добиться (а этого надо именно добиваться!) активного долголетия. Мне и моим друзьям — это проще, нежели другим подводным охотникам, ибо всегда перед нашими глазами замечательный пример — неутомимый дядя Леня. Так держать, дорогой Леонид Александрович!
(с) Дом Рыбака - 2001